Как готовятся в республике к грядущему 105-летию со дня рождения Народного поэта Башкортостана Мустая Карима?

Гость программы - директор фонда Мустая Карима, дочь поэта Альфия Мустаевна Каримова. Беседовала Элла Курильская.

2024 год  — год больших юбилеев. Уфе – 450, Башкирскому телевидению — 65. 105 лет исполняется со дня рождения Народного поэта Башкортостана Мустая Карима. О том, как будут отмечать этот юбилей, мы сегодня поговорим с директором фонда Мустая Карима, дочерью поэта Альфией Мустаевной Каримовой. Здравствуйте! Очень рада видеть вас в нашей студии. Жаль, что это получается не так часто. Поэтому огромная благодарность, что нашли время и пришли в студию нашего медиахолдинга.

- Спасибо, что пригласили.

- Давайте так: много знаменательных дат в календаре 2024. Пушкину — 225. Гоголю — 215. Шекспиру — 460. Мустаю Кариму – 105. Как будем отмечать юбилей Народного поэта Башкортостана?

- Ну, если бы спросили у папы, он бы сказал; «Вот они — великие, они – выдающиеся!». Он о себе всегда очень скромно думал. Но для нас, для нашей семьи, для нашего фонда — это действительно круглая дата, юбилейная. Хотя я понимаю, что мы живем в сложное время. Я против всяких веселых мероприятий, чересчур веселых. Но в данном случае — это поэтический и литературный праздник.

Конечно, мы его будем проводить. Задумки есть. И в принципе, мы уже начали что-то делать. Планов у нас много. Вот вы сказали, что в этом году 450 лет нашему родному городу Уфе. Мы уже на эту тему запускаем, 15 числа у нас запускается конкурс, принимаются работы среди молодежи, старшие классы, студенты и блогеры. Они будут участвовать, надеюсь, активно в конкурсе литературных работ небольших. Об Уфе.

Там несколько номинаций. Я даже их все не смогу перечислить. Ну, например, есть – «Мое уфимское детство», «Моя уфимская юность», Династии. У нас Уфа всегда славилась своими династиями и трудовыми. У нас целые династии врачей и в прочих профессиях тоже всегда звучали династии. Имена мы знали. Многие забыты, но сейчас новые династии появляется. Интересная была бы работа о династиях.

Ну и самая последняя номинация —  это «Что бы я сделал, если бы мэром Уфы был бы я?» Вот она всегда такая подобная номинация, она всегда пользуется успехом. Я думаю, молодежи есть что сказать на эту тему. А вот нам есть что принять во внимание, потому что очень ценные творческие идеи появляются именно в таких конкурсах. Вот мы ждем интересных работ от этого конкурса.

Я надеюсь, что наши те, кто молодежь, которая будет участвовать в этом конкурсе, они будут расспрашивать свое старшее поколение своих отцов, матерей, бабушек, дедушек. Они найдут свои семейные фотографии, где я надеюсь на то, что найдутся фотографии облика Уфы, например, 40-х, 50-х годов. Очень мало таких фотографий. Вот у меня дома есть такие фотографии, когда по улице Ленина идет грузовик, никаких абсолютно машин легковых нет, и одна лошадка – гужевой транспорт. Это было в 50-е годы, в конце 50-х годов.

Вот Уфа очень изменилась, и мы потеряли то, что я даже помню, а молодежь этого и не знает. Вот хочется, чтобы они историю Уфы получше знали, потому что мы любим город, и мы должны знать много об Уфе и чтобы ее сохранить как можно вот в том облике, который нам нравится, и те улицы, и те дома, вот это бы сохранить.

Ну, Уфа у нас деревянная была, поэтому ее было трудно сохранить. А я же помню, какие красивые дома были. В отличие от Казани, которая была вся каменная. Это был купеческий город. Уфа была просто губернским городком. И, конечно, много чего не сохранилось, но есть еще у нас то, что можно сохранить, будет.

И папа был почетным гражданином Уфы, он был влюблен в Уфу. Он всегда стремился сюда вернуться. И вот это нас натолкнуло на мысль о проведении этого конкурса, потому что Уфа и Мустай Карим — это неотделимые имена. Ну, будут еще другие, естественно, будем продолжать традиционно. А кое о чем я не хочу говорить.

- Сюрпризы должны быть обязательно!

- Да, кстати, про книгу я еще хотела сказать. Параллельно идет конкурс молодых художников, юных аквалеристов. Вот эту книгу можно иллюстрировать как-то. И мы даже уже говорили с нашим мэром, что мы потом издадим совместно книгу, где будут не только вот эти работы, которые получат премии денежные, а еще и интересная работа, будущее. Это будет очень интересно. Это будет памятником к 450-летию уже. Памятью, да, память об этом празднике.

- Раз уж мы про историю заговорили. Не могу не сказать еще об одном моменте, связанным и с юбилеем Мустафы Сафича, и предстоящим. Ну и, конечно, с работой нашей телерадиокомпании. Студия радиовещания ГТРК «Башкортостан» вместе с Рашидой Гандалиповой, Александром Кузьменко и актерами уфимских театров сейчас заняты над радиоспектаклем под названием «Два письма». Ну, пока рабочее название. Вот почему, на ваш взгляд, этот жанр, к сожалению, незаслуженно был забыт и есть ли у него шанс на возрождение?

- Вы знаете, для меня это очень дорогой жанр, можно сказать. И не только для меня. У нас в детства телевидения почти не было, оно появилось уже когда, ну, уже в конце 60-х годов, по-моему, да? Телевизор был не в каждой семье, далеко не в каждой, а уж в сельской местности вообще их не было телевизоров. И жанр радиоспектакля — это был очень популярный жанр.

Я, например, все пьесы-спектакли по пьесам Чехова переслушала. И «Кремлевские куранты» я слушала, это не Чехов, конечно. Ну, я имею в виду вот эти спектакли, которые шли в столичных театрах, и у нас не было возможности посмотреть. И очень интересные были детские радиоспектакли. Это просто настолько было интересно захватывающе! У нас не было тогда возможностей, например, у нас не было ни айпадов, ни компьютеров. И, конечно, этот жанр был очень востребован. Радио слушали все.

Сейчас есть аудиокниги, и все равно это другое. Аудиокниги можно слушать. Можно повести и те же пьесы записать. Но это не то. А вот радиоспектакли это зависит от того, насколько талантлив режиссер, который ставит и актеры. Потому что, если хороший радиоспектакль, он настолько приковывает внимание, завораживает.

Я думаю, что вот этот спектакль может получиться интересным, потому что там он поставлен инсценировано, он был поставлен по одной главе из «Долгого — долгого детства» в свое время. Молодые режиссеры, выпускники нашего Института искусств, они поставили этот спектакль в Молодежном театре нашей республики. Тогда, я помню участвовал и Александр Кузьменко, который вот в этом спектакле тоже участвует. Одну из ролей он исполнял.

Почему я довольна, что этот спектакль поставлен именно по этой главе? «Два письма» —  это как бы отстоящая от общего содержания повесть и глава. И почему папа вообще ее написал? Вы знаете, многие забывают, что «Долгое-долгое детство» — это не документальная повесть, это художественное произведение, навеянное его детством, его жизнью в Кляшево. Многие эпизоды действительно, и даже не только эпизоды, и люди вошли из его детства. Но где-то есть и художественный вымысел. Само собой, детали —  это уже фантазия автора.

Это глава «Два письма» — она выбивается из общего содержания «Долгого-долгого детства», потому что отец там в основном говорит о своих друзьях, а значит, о тех, с кем он был на фронте, с кем он учился. А тут эпизод, когда он находится в госпитале, тяжело раненым, вернее, после тяжелого ранения очень серьезно больным туберкулезом. И он в тот момент был ближе к смерти, чем к жизни. И вот эта Людмила — девушка, молодая женщина, которая поступила в этот санаторий, это не госпиталь, санаторий был, и она очень-очень тяжело больна была. И вот у них появилась какая-то дружба и какие-то чувства появились. Они были в одном и том же положении. И вот их любовь, наверное, жажда жизни, стремление и, может быть, и любовь к жизни, она их соединила. У них появилась дружба, общение, отношения. Конечно, там чего-то более серьезного, чем вот то, что описывает автор и не могло быть. Потому что они — тяжело больные люди, доходяги, иначе никак не могу сказать, потому что действительно это было так. И вот очень интересная глава. Я считаю, что вот об этом, если хотят режиссеры, вот этот эпизод включить в спектакль. Очень много спектаклей, разных вариантов по «Долгому-долгому детству». Если уж они хотят включить —  об этом, надо говорить отдельно или же обстоятельно, а не по ходу. Потому что зритель, даже если он не читал эту книгу, не поймет всей глубины того, что хотел сказать автор. Походя об этом говорить нельзя. Вот «Два письма». Действительно, мне нравится этот спектакль. Я думаю, что он заслуживает дальнейшей жизни в виде радиоспектакля, а возможно, еще и поставят и на сцене.

- Ну, будем надеяться, что у наших коллег все получится. И мы к юбилею Мустафы Сафича услышим именно радиоспектакль, а не аудиокнигу «Два письма».

- Нет, аудиокнигу и не надо делать. Вот именно, что радиоспектакль — он более теплый жанр, чем аудиокнига Аудиокниги мы в пробках, слушаем, когда есть время. А радиоспектакль – это от и до, понимаете, это значительно более серьезный жанр, я считаю.

- Раз уж мы говорили про заговорили, про значительные жанры. Так уж сложилось, что ни один год не обходится без новых постановок по произведениям Мустая Карима. Надо сказать, что у него достаточно удачная сценическая судьба. Ждать нам, новых спектаклей, новых постановок, может быть, кино? Все мы помним «Помилование» и невероятный успех этой трогательной ленты.

- Вы знаете, конечно, вот сейчас конкретных таких идей нет пока, потому что очень много предложений, но мы пока делаем паузу. Если брать «Долгое-долгое детство» — это все-таки очень-очень сложная вещь. И фильм должен быть действительно не коротенький какой-то фильм. Вот у Булата Юсупова был учебный фильм, считайте по «Долгому-долгому детству». Ну что мог, то сделал, в принципе, неплохой сюжет. Тем более, что это первый попытка была снять «Долгое-долгое детство». А вообще, вы знаете, не надо иногда торопиться, подождать, и оно само решение придет, мне кажется. Вот по «Помилованию» очень-очень много предложений было. Хотели поставить еще при папиной жизни, приезжали В.И. Усков, В.А. Краснопольский, они очень хотели поставить. Ну, тогда не было денег, честно говоря. Время было такое, очень тяжелое, 90-е годы. И государство — ему было проще потратить на легкий жанр. И потом были предложения. Ну, не видели мы. Не было ощущения, что будет серьезный фильм. И вот, наконец, наш талантливый режиссер Айнур Аскаров, который сказал, что он еще с юности хотел эту вещь поставить. Удачно, удачно получилось. Все было так, как мы хотим. И вот, если найдется такой режиссер, который решится, который задумает.. Это конечно, очень сложная работа предстоит тому человеку, который задумает ее поставить.

- А можно сказать, что экранизация повести «Долгое-долгое детство» — это ваша какая-то, может быть, давняя мечта или мечта вашей семьи?

- Конечно, мы любим все мечтать. Вообще, папа у нас был, в общем то, человек до последнего дня он мечтал о чем то, потому что мечтать нужно, безусловно. Я не могу сказать, чтобы это моя мечта была, потому что пока она у меня не родилась, эта мечта. Есть какой-то желание, а мечты пока нет. Вот я хочу сказать, даже книги «Долгое-долгое детство» какую мы хотели бы видеть, еще не появилось. Это с такими вот иллюстрациями, чтобы художник и автор Мустай Карим, они были соавторами этой книги. То есть, вот есть примеры просто у нас даже вот книга у нас. Последние работы моего брата — это он пересказал башкирские сказки на русский язык, и художник оформила, и они —  соавторы. Потрясающая книга получилась. «Долгое-долгое детство», может быть, не надо так очень массивно иллюстрировать, но она требует вот этого понимания, чтобы в иллюстрациях были и национальные черты, и в то же время общечеловеческие и понятные любому человеку. Потому что книга, она переводилась куски книги на английский язык, на другие языки. И вот иногда подсказка нужна читателю, даже если он уже поймет, настроить его, иллюстрировать ее надо. Мы очень с Тимербулатом Каримовым об этом мечтаем, чтобы был художник. Много очень пробовали за последние два-три года. Ну, как-то вот никак пока нет того настроения.

- Вы все время говорите о том, что нужны подсказки, о том, что Мустафа Сафич сам был мечтателем. А вам не кажется, что он на самом деле был прорицателем? Ведь очень много того, что есть в его литературных произведениях уже исполнилось. Теплоход, горы…

- Ну, это не мечта была. Он действительно говорил, что он как корабль — заходит в порты и что он хочет быть с горой. Ну, не думал об этом, что он действительно будет. Это поэтическая мечта поэта. Может быть. Вы знаете, ну так получается, он очень много предвидел в своих стихах. «Комсомольский билет», но там комсомолец погиб и сказал, что «за нее, за жизнь умираю», и ему пуля пробила комсомольский билет. А папе осколок мины попал в комсомольский билет и членскую книжку Союза писателей. И комсомольский билет его спас, потому что отклонился осколок, отклонился от сердца. И смерть он свою предсказывал. Он хотел умереть, как конь от разрыва на скачках, от разрыва сердца. И на мониторе прямо разорвалось сердце, мне говорили. Ну, это грустно, конечно. Вы знаете, наверное, все поэты, они все равно пророки в той или иной степени.

- Много очень в Уфе в последние годы открывается музеев: Музей полярников, музей Уфы. Анонсировано открытие музея Федора Шаляпина. Ну, почему-то нет музея Мустая Каримова. Так сложилось?

- Ну, я не буду говорить об истории всего этого процесса. В Кляшево должен был быть музей. Красивый очень проект был. Ну, в общем, так и нет, этого музея, но там тоже что-то должно появиться. Но сейчас уже наше видение музея тоже изменилось, потому что это было 20 лет назад. У нас один был взгляд на музейное дело, а сейчас я думаю, что музей должен быть интерактивным. Потому что, например, касаемо отца, он не собирал, никогда не собирал антиквариат. Ну, у него та же обстановка, что и у большинства людей его времени было. Ну что они сервиз там выставить, да? Библиотека, библиотека хорошая, да? Письменные принадлежности - это да. Пишущая машинка? — Ну и тоже есть там везде, где-то рассовали по разным музеям. Но дело в том, что это уже не так интересно. Должна быть смена экспозиции и сейчас, и какие-то личные вещи, конечно, должны быть тоже. Но возможно, я, например, считаю, что в Уфе, конечно, тоже нужен музей, потому что наши люди, туристы, которые приезжают даже на короткое время, хотя тоже не так далеко, туда надо еще ехать минут 40. А тут в Уфе, конечно. У нас в Уфе музеев вообще мало, я считаю. У нас хороший музей Нестерова очень, я его люблю. Давно не была в Национальном музее, хочу пойти туда, сходить, посмотреть. Вот. А мы ходили же в краеведческий музей. Боже мой, я обожала его, мы обожали эти экскурсии. То есть этот музей все-таки существует. Ну, он развивается, улучшается, совершенствуется. А вот таких музеев.. У нас есть музей Гафури, музей.

- Аксакова.

- Аксакова и все. Шаляпин. Я не представляю, какой будет музей, там будет, видимо, тоже какие-то фотографии. Это все копии будут, естественно.

- Может быть, костюмы, сценические образы, грим

- Да, опять ничего оригинального не будет.

- Ну, будем надеяться.

- Нет, ну пусть даже не будет. Это тоже интересно. У нас люди некоторые приходят в музей, очень много узнают о человеке, о том или ином. Вообще впервые что-то узнают. Так они Шаляпина узнают, посмотрят на, хотя бы пусть это копии костюмов, копии сценографии его спектаклей. Это, я считаю, только правильно все это.

- Ну, будем надеяться, что музей Мустафы Сафича все- таки появится. Надеюсь, наша телекомпания станет одним из первых гостей в этом музее.

- Действительно папы уже 19 лет как его нет и вообще практически ничего в этом направлении не сделано. Но зато построили, отремонтировали, даже заново построили Дом культуры, и там есть касаемо отца и выставка, и сменные, причем какие-то новые фотографии, новые люди приезжают и смотрят, и довольными остаются. Сейчас там получили грант, по моему, Чишминский район получил грант на библиотечный проект. И они там тоже сейчас очень хорошо работают над этим. Там неплохая библиотека, мы тоже помогаем ее укомплектовать. Люди читают. Вот я давал интервью вашему телевидению на месте в Кляшево, и мы были там с Рустэмом Габбасовым. И вот библиотекарь сказала и директор, что читать стали больше, вообще больше стали читать, в том числе Мустая Карима. Поэтому будем надеяться, что этот тенденция укрепится.

- Будем надеяться, что действительно и читать будут больше и смотреть больше, естественно память сохранять лучше.

- Ну, это да, естественно. Вообще, я считаю, что очень много забытых имен, и мы стараемся об этих именах напоминать, потому что незаслуженно забыты поэты папиного поколения. Это были настоящие люди, фронтовики, и среди них много талантливых поэтов. Мы все время говорим о них, где бы я ни встречалась с людьми в районах бывает. Мы напоминаем, что у нас были Назар Наджми. Были другие, прежде всего, в татарских районах. Это Ангам Атнабаев. И как люди очень интересные были, и драматурги были интересные. Вот нам надо опять об этом помнить и вытаскивать эти имена, их произведения из забвения просто.

- И опять Мустай Карим всех объединяет. Он и объединит, и вокруг своего имени тех поэтов и драматургов, имена которых мы сейчас подзабываем.

- Да, к сожалению.

- Спасибо большое за то, что выбрали время. Пришли в нашу студию, ответили на наши вопросы. Я думаю, что наши телезрители узнают очень много интересного и о грядущем юбилее Мустафы Сафича и о том, каким человеком он был.

-Спасибо большое. Спасибо, что пригласили. А мне всегда с вами интересно общаться.

- Очень приятно. Еще раз вас благодарю. Нашим телезрителям, напоминаю, что мы сегодня беседовали с директором фонда Мустая Карима, дочерью поэта Альфией Мустаевной и обсуждали грядущий юбилей — 105-летие со дня рождения Мустая Карима.

Источник: ГТРК Башкортостан